heavy mental
Милый друг, здесь все хуево.
Близка к тому, чтобы начать кричать на пряники. Немотивированно.
А пока вот рандомный факт, например. Годами между тремя и пятью, незнакомые люди часто принимали меня за мальчика. Еще чаще оттого, что мир был мне большой семьей и общаться со всеми вокруг я рвалась как моряк дальнего плавания в портовый кабак. А потом что-то изменилось.
Или, почему нет, кулстори. В первом классе я как-то раз довела пожилую учительницу первую мою до валерьянки. Она не пускала меня в туалет, а я посоветовала ей перепрофилироваться в надзирателя концлагеря и, хлопнув дверью, покинула класс.
Или еще одна. С трех до девяти мать таскала меня на танцы, бунтовала протих которых я сколько себя помню. В одном здании с, было мне лет пять, находилась группа по каратэ. Когда я изъявила желание там заниматься, она пыталась отговорить меня аргументом "но это же больно". А ты тогда, ответила я, бей меня почаще, чтобы я привыкла.
П - прогрессивные методы воспитания.
Что любопытно, пиздили меня только мать и бабушка, вплоть до возраста, когда я стала в состоянии дать отпор. Отцом я крутила как хотела, да он и сам бывал бит, а дед только однажды повысил на меня голос, когда я чуть не утонула, и грубо, не помню как даже, прервал истерику, помню, что беспричинную и буйную. А потом извинился. Темперамент при этом, надо сказать, у него еще тот.
И он же, стоя за закрытой дверью ванной и выключая по просьбе свет, помог мне победить страх темноты.
А родилась я кучерявой блондинкой. Сейчас мои волосы прямые и каштановые. Мать очень переживала, что чадо уродится рыжим и конопатым, в бабушку по отцовской линии. Первым делом, дорвавшись до краски, ебанула шевелюру в жгучий медный. Позже несколько раз, с вариациями, возвращалась к образу. Она говорила, что с этим цветом я похожа на больного кролика. А и да. С моими ногами юбок не носят. И с характером таким не живут.
Теперь все еще хуевее. Пойду подышу.
Да я сегодня в ударе. Как-то раз, под предлогом игры, меня пытался задушить троюродный брат, которого я видела впервые, а потом еще как-то раз. И это не было игрой. Я кричала, плакала и вырывалась, пока могла. Потом все замедлилось, я перестала слышать свои хрипы, картинка начала темнеть по краям. Самым страшным были его глаза. Каким-то чудом, бабушка, стиравшая в ванной, успела. Помню ее мокрые руки. Когда я рассказывала отцу, как этот ублюдок меня "душевал", он мне не поверил. Да, я только училась говорить. Нет, брат был значительно старше и критично больше.
Тонуть было не страшно. Я чувствовала, что возвращаюсь домой.
Близка к тому, чтобы начать кричать на пряники. Немотивированно.
А пока вот рандомный факт, например. Годами между тремя и пятью, незнакомые люди часто принимали меня за мальчика. Еще чаще оттого, что мир был мне большой семьей и общаться со всеми вокруг я рвалась как моряк дальнего плавания в портовый кабак. А потом что-то изменилось.
Или, почему нет, кулстори. В первом классе я как-то раз довела пожилую учительницу первую мою до валерьянки. Она не пускала меня в туалет, а я посоветовала ей перепрофилироваться в надзирателя концлагеря и, хлопнув дверью, покинула класс.
Или еще одна. С трех до девяти мать таскала меня на танцы, бунтовала протих которых я сколько себя помню. В одном здании с, было мне лет пять, находилась группа по каратэ. Когда я изъявила желание там заниматься, она пыталась отговорить меня аргументом "но это же больно". А ты тогда, ответила я, бей меня почаще, чтобы я привыкла.
П - прогрессивные методы воспитания.
Что любопытно, пиздили меня только мать и бабушка, вплоть до возраста, когда я стала в состоянии дать отпор. Отцом я крутила как хотела, да он и сам бывал бит, а дед только однажды повысил на меня голос, когда я чуть не утонула, и грубо, не помню как даже, прервал истерику, помню, что беспричинную и буйную. А потом извинился. Темперамент при этом, надо сказать, у него еще тот.
И он же, стоя за закрытой дверью ванной и выключая по просьбе свет, помог мне победить страх темноты.
А родилась я кучерявой блондинкой. Сейчас мои волосы прямые и каштановые. Мать очень переживала, что чадо уродится рыжим и конопатым, в бабушку по отцовской линии. Первым делом, дорвавшись до краски, ебанула шевелюру в жгучий медный. Позже несколько раз, с вариациями, возвращалась к образу. Она говорила, что с этим цветом я похожа на больного кролика. А и да. С моими ногами юбок не носят. И с характером таким не живут.
Теперь все еще хуевее. Пойду подышу.
Да я сегодня в ударе. Как-то раз, под предлогом игры, меня пытался задушить троюродный брат, которого я видела впервые, а потом еще как-то раз. И это не было игрой. Я кричала, плакала и вырывалась, пока могла. Потом все замедлилось, я перестала слышать свои хрипы, картинка начала темнеть по краям. Самым страшным были его глаза. Каким-то чудом, бабушка, стиравшая в ванной, успела. Помню ее мокрые руки. Когда я рассказывала отцу, как этот ублюдок меня "душевал", он мне не поверил. Да, я только училась говорить. Нет, брат был значительно старше и критично больше.
Тонуть было не страшно. Я чувствовала, что возвращаюсь домой.